Черт, черт, черт…. Может, и не стоило заговаривать с ним, с этим прохожим в парке. А может, и стоило. Он показал мне скрытый от случайных глаз сад в одном из московских парков и рассказал его историю, которая, как любая неразгаданная загадка, не дает покоя.

Очень хочется, чтобы хоть кто-нибудь узнал об этом, о той красоте, которую его создатель нашел внутри себя и попытался воплотить на берегу лесного пруда в парке. Тогда тайный сад перестанет быть таковым, а душа его создателя, возможно, успокоится хоть немного.

Готическим это небольшое озерцо назвал тот человек, трудно сказать, почему, но оно вызывало у него именно такие ассоциации. Как оно называется в действительности – сто раз приходилось слышать, но вот как-то не отложилось в памяти. Честно говоря, на фоне прекрасной памяти этого человека почему-то подумалось о прелести умения забывать, когда ты не несешь за собой воспоминания словно тяжелый мешок с книгами, а словно на время оставляешь их где-нибудь как рюкзак, как будто отпрашиваешься у неё на каникулы ☺.

Собственно, рассказал-то он далеко не одну историю, а довольно много. Случайно встреченный прохожий оказался прекрасным собеседником (про таких порой хочется даже сказать – «с энциклопедией в голове»). Казалось, он может бесконечно, со всеми подробностями рассказывать о московских парках, архитектуре, монастырях, советских военачальниках, немецких картах и многом другом. Хотя, правду сказать, иногда память немного подводила его, особенно если речь шла о малоприятных ему вещах, малозначительном, по его мнению, актере, ну и проч. А звали его – ну, имя-то у него было довольно приятное, хотя и более чем распространенное ☺ – Александр. Впрочем, не так уж это и важно.

При знакомстве в затянувшейся на пару часов беседе он буквально высыпал целый ворох историй, словно вытряхивая их из кладовой памяти, про, казалось бы, знакомый с детства парк. Нельзя сказать, что все они так уж понравились. Скорее было ощущение, как будто кто-то энергично и решительно вытянул привычный и устойчивый коврик из-под ног, разрушил родную «картинку», просветив как рентгеном насквозь и землю и речку и местные пруды и местные лесные чащи (назовем это так ☺), заглянув в историю на несколько десятилетий и даже столетий.

Все было на этих землях – и царская вотчина, промыслы, тепличное и прудовое рыбное хозяйство, потом и советский совхоз, а линия электропередач пришла сюда аж из Шатуры в середине очень далеких сейчас 1920-х годов. Было и несколько историй про местный самодельный танцевальный марафон – «пятачок», на который многолетние диджеи приезжают иногда очень издалека, привозят свою технику, чтобы дать людям возможность потанцевать. Там же рядом на лавочках сидят по вечерам гармонисты и даже с платформы метро можно услышать слаженные народные распевы («Соседи мои – мордва – поют. Я их песни хорошо знаю» – сказал как-то однажды, прислушавшись, пассажир на платформе станции метро).

Но самыми причудливыми были его истории о местных, иногда очень странных, обитателях леса и речки, живых и не-живых. Например, о черепашке, которая жила несколько лет недалеко от речки, летом выползала к ней подышать, а российской зимой (!) видно впадала в спячку как индийский йог – иначе как бы она могла её перенести.

Была и история о местном зайце, который якобы живет в исхоженной части леса, кушает себе зимой кору, а летом травку. Честно говоря, это звучало как миф и в это слабо верилось, даже несмотря на то, что о зайцах, как и о белках, которых полно в парке, говорилось на официальных табличках, развешанных у входа. Тем не менее этот гипотетический заяц не выходил из головы и ночью даже привиделся в каком-то беспорядочном полусне.

Но косой видно обладал незаурядными телепатическими способностями и умением улавливать чужие психологические вибрации ☺, потому что через пару недель всё вдруг оказалось чистой правдой – солнечным утречком на одной из просек материализовался крупный серый заяц–русак, который степенно пасся на обочине дороги и переходил с места на место, кося глазом и пытаясь держать дистанцию с немногочисленными в этот час прохожими. Хотя казалось бы – ну как это может быть? Ведь по парку каждый день проходит масса людей, собаки самых разных пород, естественно без намордников, потому что разве можно надеть намордник на разумное существо? А сколько компаний находят в тех местах местечко под мангалы и шашлыки? Как здесь можно уберечься и выжить? Добросердечием отличается далеко не подавляющее количество людей. Словом, для человека, который никогда не видел зайцев вживую (такова жизнь!) и гораздо лучше знаком с анатомией динозавров в их кино- и виртуальном облике, явление этого русачка было сродни подтверждению, что есть таки жизнь на Марсе! Обнаружение совершенно параллельной немыслимой жизни в, казалось бы, знакомом исхоженном многократно месте выглядело так, как будто бы привидение вдруг (и наконец-то!) выглянуло из массивной каменной старинной стенки, которую ты видел, как фон, тысячи раз. В придачу ко всему как раз в это же время на экране моего компьютера –как привет от Майкрософта – установилась автоматически сменяемая заставка с фотографией двух зайцев в траве в профиль. Словом, зайцы множились и наступали ☺. И это чистая правда!

Были среди рассказов Александра и истории про местную речку (речка – звучит слишком громко, по статусу это скорее ручей, но пусть уж в этом рассказе будет так). Что только не доводилось вынимать со дна этой речушки новому знакомому за несколько десятилетий купаний в парковых водоемах.

Местное купальное сообщество, обитающее по берегам местных прудов – это вообще тема для отдельного разговора. Скорее это разные группы, каждая со своим характером. Нудисты, как правило, сидят небольшими компаниями (почти так же как местный заяц) где-нибудь подальше от большой тропы, но все-таки не очень далеко от общества. А вот «натуристы», если их можно так назвать, к которым принадлежал и собеседник – это немного другое. Они тоже считают, что между природой и человеком и его телом ничего не должно стоять, но обычно хоронятся от глаз людских подальше, туда где их точно никто не увидит.

Хотя, по правде говоря, сказать, чем отличаются по большому счету натуристы и нудисты – затруднительно. Граница здесь довольно зыбкая.

Одно точно: нудисты – это скорее гости, они приходят в парк загорать как на пикник, а натуристы  – добровольные хранители и защитники леса и реки. Чистят лес, что-то убирают и даже срубают в нем, а купаясь, обязательно сначала почистят дно, и не только ради собственной безопасности, но и для блага речки и природы. И на их долю выпадает быть причастным к тайнам реки, которая хранит свидетельства многих человеческих поступков, скрытых от людских глаз. Множество разбитых и целых бутылок, которые вынимаются при этом, самые разные ножи, складные и не только, старый сейф, пара револьверов (один со сточенным бойком, другой – спортивный)  – что же суровой, но вполне понятный набор, во-многом, память о нелегких для страны 1990-х годах. Серебряные крестики, которые   потеряли купальщики, также являются для речки законной лакомой добычей и не будоражат воображения.

Но вот две бронзовые обнаженные индусские статуэтки очень хорошей работы, по всей видимости изображения бога Шивы, найденные в песочном дне маленькой российской речки – это уже почти безнадежная, но очень интригующая загадка. Откуда они могли здесь взяться? Кто и почему утопил их в песочном речном дне?  Как это случилось и какие жизненные обстоятельства связаны с этим? И так хочется в этом разобраться!

За такими разговорами и историями и не заметилось, как из лесного зеленого «туннеля», благоухающего в это время липовым цветом, мы вышли прямо к этому самому готическому пруду, заросшему со всех сторон лесному озерцу, которое, говорят, раньше было больше. Возможно, ассоциацию с готикой подсказала Александру та сложная древесная «архитектура», которая его окружала. Со стороны песчаной дорожки, пересекающей лесной массив, перспектива на него и впрямь чудесная. И в любую погоду при любом освещении на этот вид можно долго смотреть. Осенью, когда вода становится более темной и прозрачной, покрывается желтыми листьями, хорошо заметно, как кто-то (наверное, какие-то маленькие выдры) в нем таинственно плавает. На его берегах также обитали купальщики – с одной стороны это было постоянное местное суровое мужское сообщество купальщиков-натуристов, а напротив них, слева в дубовой рощице иногда загорали и нудисты.

Александр все рассказывал, показывал остаток дамбы, которая когда-то удерживала воду в прежних границах. Дальше последовала история о каком-то Иване, который попытался здесь же на берегу создать какой-то возмущавший собеседника до глубины души «китч», а потом вдруг в достаточно молодом возрасте начал спиваться и ушел из жизни именно здесь, рядом на берегу.

Слова проникали в сознание, но не очень глубоко, усталые ноги болели и идти дальше по берегу, казалось бы, знакомому, совсем не хотелось. А собеседник все тянул и тянул дальше.

Пришлось, опустив глаза, вслед за ним миновать группу суровых молчаливых мужчин-купальщиков (натуристов, не нудистов!), сидевших на берегу, и пройти еще несколько метров немного дальше.

И вдруг как будто что-то неуловимо изменилось вокруг. Сквозь камыши у кромки воды открывался на озеро красивый вид. Слева и справа возникли небольшие кипы желтых речных ирисов и других цветов, очень живописно окружавших крошечную песчаную заводь и явно выросших здесь не сами по себе. У воды обнаружился и не очень высокий вертикальный столбик жасминового куста с крупными белыми цветками. Пахли они без особой тонкости или даже, как это иногда бывает, несколько галантерейной резкости. Напротив, запах был простым, но теплым и сильным. Словом, характер местности неуловимо изменился и, когда взгляд наталкивался на очередной растительный артефакт, нельзя было удержаться от восклицаний «ах, как красиво», «ах, как пахнет» и тому подобное.

«Вот, вот – тут же снова «включился» Александр, именно так звали собеседника – это он всё и посадил. То компьютерный диск притащит, то золотце принесен, то еще что-нибудь. И всё это прилаживал, прилаживал. Тут вот еще заборчик, изгородь такая была из прутьев» – показал он на пустующую темную часть земли рядом с цветами.  «Тут он все это дело и прилаживал. За это мы его и прогнали. Я сам сколько мусора вынес.  Не нужно здесь этого, всё это китч, чуждо природе – заключил он убежденно – хочешь этим заниматься –делай у себя дома. А здесь не только ты живешь, не все ведь это любят».

Собеседник всё говорил, говорил, обвинял сидевшее неподалеку мужское сообщество в том, что не уберегли, не усмотрели за бывшим другом, дали ему погибнуть совсем рядом. И непонятно было, обличал он то, что, по его мнению, было китчем   или мучительно жалел о чем-то.

Пробыли мы там недолго. Скоро пошли дальше. Оно и к лучшему. Потому что Сад, похоже, слишком хорошо сохранил черты личности своего создателя, он был создан как текст, в котором тот записал свое послание. И этот «текст» жил и хранил заложенные в него смыслы.  В какой-то момент «ось» зрения как ружейный прицел вдруг как будто совместилась с тем, что видел и чувствовал создатель этого сада. Невольно представилось, как он стоял и оглядывал свои небольшие владения, придумывал что-то, возделывал, создавал на этом небольшом клочке земли новый порядок мироздания. Ну а потом суровые друзья натуристы разобрали заборчик и повыносили почти всё, что он придумывал с таким внутренним восторгом. Возможно, ему хотелось отыскать какую-то другую, новую гармонию органики и тех человеческих созданий, которых принято называть неживой природой и которыми люди наводнили эти места, соединить их в новых неожиданных сочетаниях.

Ведь так парадоксально и странно бывает видеть, как, например, обживает заброшенную в кусты пустую пивную бутылку семейство многочисленных крошечных улиток. И ведь эти создания совершенно правы – такой «домик» очень удобен и практичен. К тому же архитектура его весьма футуристична и оригинальна☺. Самым маленьким улиткам-деткам весьма приятно ползать изнутри по стенкам бутылки, к тому же они не расползутся раньше времени. Здесь нет дождика и сюда проникает солнце. А человек, которому довелось видеть нечто подобное, испытывает что-то вроде откровения о тайнах бытия оттого, что природа так мудро берется иногда за дело.

Зароились в голове и еще более грустные мысли о том, что и спиваться-то Иван начал от того, что сад, в который он вложил столько усилий, разрушили суровые руки приятелей-натуристов, а его самого как какого-то отщепенца они вывели из круга дружеских отношений. Да вдруг еще подумалось, как странно выглядит этот куст жасмина. Его теплый запах, похоже, был специально подобран и «звучал» как одна из «нот» в целостном ансамбле сада. В разных сказках и легендах кусты бывают очень непростыми, они говорят языком героев, и вырастают из их тел, туда переселяются души и живут сказочные существа. Нет, нет, кто знает что бы еще привиделось. задержись мы там еще немного. Ведь даже то, что осталось от сада, было как текст, как послание, которое хранило вкус и творческое чутье своего создателя, ощущение той гармонии, которая ему открылась в этих местах. И попали мы сюда именно в ту пору, когда сад цвёл и, значит транслировал те смыслы, которые были заложены в него тем, кто его придумал. Правда, полоска темной земли, где раньше была разрушенная часть сада, напоминала оторванный и утерянный кусок рукописи, содержание которого уже невозможно узнать.

Странная грустная история. Как в ней разобраться, кто прав, кто виноват. Спорило ли здесь творчество с природой, противоречило ли ей? Ведь и сама окружающая сад природа, парк, пруды появились здесь не сами по себе. На протяжении нескольких столетий их создавали люди. Так что скорее создатель сада просто вошёл в противоречие с привычками и вкусами своих друзей, их пониманием природного.

Впрочем, если захотите, можете и сами все посмотреть и разобраться во всем этом. Ведь найти этот тайный сад совсем не сложно. Сначала сразу от входа в парк со стороны подземного выхода из метро прогуляйтесь по одной из лесных аллей, которая ведет на луг и затем на мостик. По левую руку от вас останется вход в небольшую туевую аллею с местной достопримечательностью – гигантскими черемуховыми деревьями и кустами акации. А затем уже по песчаной дорожка вдоль зарослей каких-то высоких розовых цветов вы дойдете до мостика над той самой речкой, на дне которой лежали выброшенные и утопленные ножи мангалистов и уркаганов вперемежку и с револьверами и шиваитскими статуэтками, пока их не извлекли на свет божий Александр и другие такие же хранители.

Потом, не доходя до пруда с переплетенными стволами ив, нужно свернуть на просеку, ну а потом метров через 100 по дорожке налево в лес. И вот там-то внутри и надо искать тот самый готический пруд, а на его берегу – заброшенный, но цветущий тайный сад. 

Впрочем, рассказывать все эти местные истории можно бесконечно, как бесконечны переливы бытия в этом странном месте – нашем местном эдемском саду. Иногда даже кажется, что мы сами можем материализовать, вызывать своими мыслеформами самые разные  реинкарнации местного лесного духа парка. И он явится вам то старичком-волшебником с крутящимся гибким кольцом из белок, пробегающих по руке, то в виде чуть ужасающего своей лихой ухмылкой прохожего, возникшего на лесной тропинке навстречу вашим страхам, а то и зачарованным садом на берегу небольшого лесного озера, вход в который, как заколдованные Церберы, обречены охранять местные суровые натуристы.

И, кстати, одинокий пока кустик желтого ириса (между прочим название и его и жасмина всезнающий Александр как-то вдруг позабыл, когда показывал то, что осталось от сада), который Иван посадил в своем саду, теперь вырос и на традиционно заросшем розовыми бальзаминами берегу речки около мостика довольно далеко от готического пруда. Наверное, семена занесли из готического пруда местные водоплавающие – утки или люди на подошвах ботинок. Или может они сами как-нибудь добрались туда по подземной системе водных артерий, объединяющих всю водную систему парка в единое целое. Кстати, желтый болотный ирис славится тем, что очищает воду, у которой растет.

Так что у творцов и их творений свои законы и, возможно, скоро берега нашей местной речки покроются прекрасными желтыми цветами, а ставший частью местной экосистемы Сад подарит ей новую защиту и красоту.

Автор — Марианна Соколова